Дэвид Юм
Дэвид Юм (англ. David Hume) Родился 7 мая, 1711 года Эдинбург — умер 25 августа 1776 года, там же — шотландский философ, представитель эмпиризма и агностицизма, предшественник второго позитивизма (эмпириокритицизма, махизма), экономист и историк, публицист, один из крупнейших деятелей шотландского Просвещения.
Биография
Дэвид Юм родился в 1711 году в семье небогатого дворянина, занимавшегося юридической практикой, владельца небольшого поместья. Юм посещал Эдинбургский университет, где получил хорошее юридическое образование. Работал в дипломатических миссиях Англии в Европе. Уже в юности проявлял особый интерес к философии и литературе. В 1734 году переехал во Францию.
Юм начал философскую деятельность в 1738 году, опубликовав первые две части «Трактата о человеческой природе», где он попытался определить основные принципы человеческого знания. Юм рассматривает вопросы об определении достоверности какого-либо знания и убежденности в нем. Юм считал, что знание основано на опыте, которое состоит из восприятий (впечатления, то есть человеческие ощущения, аффекты, эмоции). Под идеями разумеются слабые образы этих впечатлений в мышлении и рассуждении.
Через год вышла третья часть трактата. Первая часть была посвящена человеческому познанию. Потом он доработал эти идеи и опубликовал в отдельной работе «Исследовании о человеческом познании».
С 1741 по 1742 год Юм опубликовал свою книгу «Моральные и политические очерки (эссе)». Книга была посвящена политическим и политико-экономическим темам и принесла автору известность. В 50-х годах Юм занимался писанием истории Англии, хотя этим пробудил к себе ненависть со стороны англичан, шотландцев, ирландцев, церковников, патриотов и многих других. Но после выхода второго тома «Истории Англии» в 1756 году, общественное мнение резко изменилось и при появлении следующих томов, издание нашло значительную публику и не только в Англии но и на континенте.
В 1763 году, после окончания войны между Англией и Францией, Юм в качестве секретаря британского посольства при Версальском дворе был приглашен в столицу Франции, где он получил признание за свой труд по истории Англии. Критику Юма в адрес религиозных фанатиков одобрили Вольтер и Гельвеций. Похвала со стороны других философов проявлялась из-за их интенсивной переписки с Юмом, ибо их интересы и взгляды во многом сходились. Особенное впечатление на Гельвеция, Тюрго и других просветителей произвела «Естественная история религии» вышедшая в 1757 году в сборнике «Четыре диссертации».
В 1769 году Юм создал в Эдинбурге Философское общество, где он выступал в качестве секретаря. В данный кружок входили: Адам Фергюсон, Адам Смит, Александр Монро, Уильям Каллен, Джосеф Блэк, Хьюдж Блейр и другие.
Незадолго до смерти Юм написал «Автобиографию». В ней он описывал себя как кроткого, открытого, общительного и веселого человека, имевшего слабость к литературной славе, которая, правда, «никогда не ожесточала моего характера, несмотря на все частые неудачи».
Юм скончался в августе 1776 года в возрасте 65 лет.
По утверждению Адам Смита, философ остался верен себе и в последние часы жизни он делил их между чтением Лукиана и игрой в вист, иронизировал над сказками о загробном воздаянии и острил по поводу наивности собственных упований на скорое исчезновение у народа религиозных предрассудков.
Философия Дэвида Юма
Прежде всего меня приводит в ужас и смущение то безнадежное одиночество, на которое обрекает меня моя философская система.
"Несомненно, что большинство людей всегда предпочтет легкую и ясную философию точной, но малодоступной и многие будут рекомендовать первую, считая ее не только более приятной, но и более полезной, чем вторая".
"Не каждый человек может быть философом, как далеко не каждый философ может оставаться человеком".
"Цивилизованная нация может легко ошибиться в выборе своего философа".
Историки философии в основном сходятся на том, что философия Юма носит характер радикального или умеренного скептицизма.
Большое влияние на Юма оказали идеи эмпиристов Джона Локка и Джорджа Беркли, а также Пьера Бейля, Исаака Ньютона, Сэмюэла Кларка, Фрэнсиса Хатчесона и Джозефа Батлера. Однако на Юма повлияли также и рационалисты: Декарт, Лейбниц и др.
Юм считал, что наше познание начинается с опыта. Однако Юм не отрицал возможности априорного (здесь - внеопытного) познания, примером которого является, с его точки зрения, математика, несмотря на то, что все идеи, по его мнению, имеют опытное происхождение - от впечатлений. Опыт состоит из впечатлений, впечатления делятся на внутренние (аффекты или эмоции) и внешние (восприятия или ощущения). Идеи (воспоминания памяти и образы воображения) суть "бледные копии" впечатлений. Всё состоит из впечатлений - то есть, впечатления (и идеи как их производные) суть то, что составляет содержание нашего внутреннего мира, если угодно - души или сознания (в рамках своей оригинальной теории познания Юм подвергнет сомнению существование двух последних в субстанциональном плане). После восприятия материала познающий начинает обрабатывать эти представления. Разложение по сходству и различию, далеко друг от друга или рядом (пространство), и по причинно-следственной связи. А каков источник ощущения восприятия? Юм отвечает, что существует, по меньшей мере, три гипотезы:
- Восприятия — это образы объективных предметов.
- Мир — это комплекс ощущений восприятия.
- Ощущение восприятия вызывается в нашем уме Богом, высшим духом.
Юм ставит вопрос, какая же из этих гипотез верна. Для этого надо сравнить эти типы восприятий. Но мы закованы в черте нашего восприятия и никогда не узнаем, что за ней. Значит, вопрос о том, каков источник ощущения — принципиально не разрешимый вопрос. Всё может быть, но мы никогда не сможем это проверить. Никаких доказательств существования мира не существует. Нельзя ни доказать, ни опровергнуть. В 1876 году Томас Генри Хаксли ввёл термин агностицизм для обозначения такой позиции. Иногда создаётся ложное впечатление, что Юм утверждает абсолютную невозможность познания, но это не совсем так. Содержание сознания мы знаем, значит мир в сознании известен. То есть мы знаем мир, который является в нашем сознании, но мы никогда не узнаем сущности мира, мы можем узнать только явления. Такое направление носит название феноменализма. На этой основе построено большинство теорий современной западной философии, утверждающих неразрешимость основного вопроса философии. Причинно-следственные связи в теории Юма — это результат нашей привычки. А человек — это пучок восприятий.
Основу нравственности Юм видел в нравственном чувстве, однако он отрицал свободу воли, считая, что все наши поступки обусловлены аффектами.
Иммануил Кант писал, что Юм не был понят. Существует точка зрения, что его идеи в сфере философии права только начинают осознаваться в полной мере в XXI столетии
Артур Шопенгауэр
Из каждой страницы Дэвида Юма можно почерпнуть больше, чем из полного собрания философских сочинений Гегеля, Гербарта и Шлейермахера, вместе взятых.
О религии
Народ без религии, если такой найдётся, стоит лишь немного выше животных.
Религиозные заблуждения опасны, а философские только смешны.
Когда религиозность соединяется со страстью к чудесному, тогда конец всякому здравому смыслу, и свидетельство людей теряет всякий авторитет.
Когда я слышу о том, что тот или иной человек религиозен, я сразу думаю, что он - мошенник, хотя я знал много очень хороших людей, которые были верующими.
Что можно сказать, обозрев историю религии? - Сомнение, недостоверность, отказ от всякого суждения - вот, по-видимому, единственный результат самого тщательного исследования данного вопроса.
О Боге
Утверждая, что Бог существует, мы просто образуем идею Божества соответственно своему представлению о нем и не представляем существование, приписываемое ему, в виде отдельной идеи, которую мы прибавили бы к идее других его качеств.
Люди обладают общей склонностью представлять всё существующее подобным себе и приписывать каждому объекту те качества, с которыми они близко знакомы и которые они непосредственно осознают.
О человеке, о людях
Если бы путешественник, вернувшись из далеких стран, стал бы рассказывать нам о людях совершенно лишенных скупости, честолюбия или мстительности, находящих удовольствие только в дружбе, великодушии и патриотизме, мы тотчас на основании этих подробностей открыли бы фальшь в его рассказе и доказали, что он лжет, с такой же достоверностью, как если бы он начинил свой рассказ повествованиями о кентаврах и драконах, чудесах и небылицах.
Народ без религии, если такой найдётся, стоит лишь немного выше животных.
Не уничтожение чудовищ, свержение тиранов и защита родины, а бичевание и пост, трусость и смирение, полное подчинение и рабское послушание - вот что стало теперь средством достижения божеских почестей среди людей.
Человеку, который долго говорит о себе, трудно избежать тщеславия.
Несомненно, что большинство людей всегда предпочтет легкую и ясную философию точной, но малодоступной и многие будут рекомендовать первую, считая ее не только более приятной, но и более полезной, чем вторая.
Когда я слышу о том, что тот или иной человек религиозен, я сразу думаю, что он - мошенник, хотя я знал много очень хороших людей, которые были верующими.
Не каждый человек может быть философом, как далеко не каждый философ может оставаться человеком.
Чем больше образ жизни человека зависит от случайностей, тем сильнее он предается суеверию.
Я решаюсь утверждать относительно других людей, что они суть не что иное, как связка или пучок различных восприятий, следующих друг за другом с непостижимой быстротой и находящихся в постоянном движении.
Самое замечательное из всех качество человеческой природы - это присущая нам склонность симпатизировать другим людям.
Об антропоморфизме
Люди обладают общей склонностью представлять всё существующее подобным себе и приписывать каждому объекту те качества, с которыми они близко знакомы и которые они непосредственно осознают.
О поступках
Сами по себе поступки, если они не проистекают из какого-либо постоянного принципа... не имеют значения для нравственности.
Самая строгая мораль позволяет нам чувствовать удовольствие при мысли о великодушном поступке.
Если какой нибудь поступок добродетелен или порочен, это является лишь признаком определенного душевного качества или характера; он должен проистекать из постоянных принципов нашего духа, распространяющихся на все поведение человека и входящих в его личный характер.
О судьбе
«Случай» и «судьба» — это одни только пустые слова: упорное благоразумие — вот судьба человека.
О времени
Хотя все возникает во времени, однако ничто реальное не производится временем.
О любви
Любовь есть не что иное, как желание счастья другому.
Аффекты любви и ненависти всегда сопровождаются благожелательностью и гневом...
О дружбе
Дружба - это спокойная и тихая привязанность, направляемая и укрепляемая привычкой, возникающей из долгого общения и взаимных обязательств.
О свидетельстве
Никакое свидетельское показание не может служить доказательством чуда, за исключением ситуации, когда ложность свидетельства представляется ещё более невероятной, чем тот факт, который оно должно подтвердить.
Когда религиозность соединяется со страстью к чудесному, тогда конец всякому здравому смыслу, и свидетельство людей теряет всякий авторитет.
О жалости и злорадстве
Жалость есть сочувствие к несчастью других, а злорадство — радость по поводу такового, причем это сочувствие и эта радость не вызываются ни дружбой, ни враждой. Мы жалеем даже незнакомых и совершенно безразличных нам людей; если же наше злорадство по отношению к другому человеку вызывается вредом и обидой, то оно является... мстительностью.
О разуме
Такова природа человеческого разума, что он всегда завладевает другим разумом; и насколько он прекрасным образом укрепляется единодушием чувств, настолько потрясает и расшатывает его любое противоречие.
Мрак противен уму не меньше, чем зрению; ничто не может доставить нам такого наслаждения, как возможность превратить мрак в свет, каких бы трудов это ни стоило.
Руководителем в жизни является не разум, а привычка. Лишь она принуждает ум во всех случаях предполагать, что будущее соответствует прошлому.
Я ни в коей мере не вступлю в противоречие с разумом, если предпочту, чтобы весь мир был разрушен, тому, чтобы я поцарапал палец.
О глупости
Было бы бесполезно наказывать человека за глупость или убеждать его, чтобы он был мудрым и проницательным, хотя те же самые наказания и убеждения могут оказать значительное влияние, если дело касается справедливости и несправедливости.
О справедливости
Было бы бесполезно наказывать человека за глупость или убеждать его, чтобы он был мудрым и проницательным, хотя те же самые наказания и убеждения могут оказать значительное влияние, если дело касается справедливости и несправедливости.
О счастье
Склонность к радости и надежде — истинное счастье; склонность к опасению и меланхолии — настоящее несчастье.
Моё высшее счастье, моё полное удолетворение состоит в том, чтобы читать, гулять, мечтать, думать.
Тот счастлив, кто живёт в условиях, соответствующих его темпераменту, но тот более совершенен, кто умеет приспосабливать свой темперамент к любым условиям.
Обычно счастье покровительствует смелым и предприимчивым, но ничто не внушает нам большую смелость, чем хорошее мнение о самих себе.
Об обещаниях
Мы порицаем всякий обман, всякое нарушение слова, потому что считаем, что свобода и широта общения между людьми находятся в полной зависимости от верности обещаниям.
У нас нет иных мотивов, которые побуждали бы нас исполнять обещания, кроме чувства долга. Если бы мы думали, что обещаниям не присуща нравственная обязательность, мы не чувствовали бы склонности соблюдать их.
О свободе
Свобода, в чем бы она ни заключалась, теряется, как правило, постепенно.
Мы порицаем всякий обман, всякое нарушение слова, потому что считаем, что свобода и широта общения между людьми находятся в полной зависимости от верности обещаниям.
Если единственным мотивом наших действий является желание показать свою свободу, значит, мы никак не можем освободиться от уз необходимости.
О мире
Мир — это комплекс ощущений восприятия.
О мраке и свете
Мрак противен уму не меньше, чем зрению; ничто не может доставить нам такого наслаждения, как возможность превратить мрак в свет, каких бы трудов это ни стоило.
О времени
Ни один объект не может произвести действие в такое время и в таком месте, которые хоть несколько отдалены от времени и места его существования.
Об идеях
Утверждая, что Бог существует, мы просто образуем идею Божества соответственно своему представлению о нем и не представляем существование, приписываемое ему, в виде отдельной идеи, которую мы прибавили бы к идее других его качеств.
Особенная идея становится общей, будучи присоединена к общему имени, то есть к термину, который благодаря привычному соединению находится в некотором отношении ко многим другим особенным идеям и легко вызывает их в воображении.
Просто думать о какой-нибудь вещи и думать о ней как о существующей - совершенно одно и то же. Идея существования, присоединенная к идее какого-нибудь объекта, ничего к ней не прибавляет. Что бы мы ни представляли, мы представляем это как существующее.
Фантазия пробегает весь мир, собирая идеи, относящиеся к какому-нибудь предмету.
Из впечатлений или идей памяти мы образуем своего рода систему, охватывающую все то, что помним как воспринятое либо внутренним восприятием, либо внешними чувствами, и каждую часть этой системы наряду с наличными впечатлениями называем обычно реальностью.
Воображение достигает и некоего минимума, то есть оно в состоянии вызвать в себе такую идею, дробление которой непредставимо, а уменьшение невозможно без полного ее уничтожения.
Об одиночестве
Абсолютное одиночество — наверное, самое страшное наказание, какое только может пасть на нас. Любое удовольствие ослабевает и исчезает, когда мы получаем его в уединении, а каждая неприятность становится более жестокой и невыносимой.
Об удовольствии
Абсолютное одиночество — наверное, самое страшное наказание, какое только может пасть на нас. Любое удовольствие ослабевает и исчезает, когда мы получаем его в уединении, а каждая неприятность становится более жестокой и невыносимой.
Самая строгая мораль позволяет нам чувствовать удовольствие при мысли о великодушном поступке.
О банковской процентной ставке
Нет более ясного свидетельства благосостояния нации, чем низкая процентная ставка.
О суеверии
Чем больше образ жизни человека зависит от случайностей, тем сильнее он предается суеверию.
Какой возраст или же какой период жизни более всего располагает к суеверию? Самый слабый и робкий. А какой пол? На это следует дать тот же ответ.
О случайности
В мире не существует ничего подобного случайности.
Все единичные случаи совершенно равны и единственное обстоятельство, которое может придать какому-нибудь случайному событию преимущество по сравнению с другими, есть большее число шансов.
О сомнении
Истинный скептик так же недоверчиво относится к своим сомнениям, как и к философским сочинениям.
О высокомерии
Человеку, который долго говорит о себе, трудно избежать тщеславия.
Когда свет осуждает нас, клевещет на нас, мы не должны сердиться, а скорее рассмотреть, нет ли в осуждениях этих какого-то основания.
Ничто не может быть более похвальным, чем сознание собственного достоинства в тех случаях, когда мы действительно обладаем ценными качествами.
Обычно счастье покровительствует смелым и предприимчивым, но ничто не внушает нам большую смелость, чем хорошее мнение о самих себе.
О критике
Когда свет осуждает нас, клевещет на нас, мы не должны сердиться, а скорее рассмотреть, нет ли в осуждениях этих какого-то основания.
О тиранах и разбойниках
Если храбрость и честолюбие не регулируются благожелательностью, они могут сделать из человека только тирана или разбойника.
О злорадстве
Злорадство — есть ничем не вызванное желание причинить зло другому лицу, чтобы путем сравнения с собственным положением испытать удовольствие.
О науке
Единственный способ сразу освободить науку от множества темных вопросов - это серьезно исследовать природу человеческого разумения, и доказать на основании точного анализа его сил и способностей, что оно вовсе не приспособлено к столь далеким и отвлеченным темам.
Психология
Если какой нибудь поступок добродетелен или порочен, это является лишь признаком определенного душевного качества или характера; он должен проистекать из постоянных принципов нашего духа, распространяющихся на все поведение человека и входящих в его личный характер.
Из впечатлений или идей памяти мы образуем своего рода систему, охватывающую все то, что помним как воспринятое либо внутренним восприятием, либо внешними чувствами, и каждую часть этой системы наряду с наличными впечатлениями называем обычно реальностью.
Особенная идея становится общей, будучи присоединена к общему имени, то есть к термину, который благодаря привычному соединению находится в некотором отношении ко многим другим особенным идеям и легко вызывает их в воображении.